قنب هندي

Несколько десятилетий назад американский нейрохирург Бенджамин Либет и немецкий психолог Ганс Корнхюбер ставили эксперименты на добровольцах, исследуя их свободу воли. Например, испытуемому давалась инструкция шевелить пальцем в любое время по его усмотрению в 10-минутном интервале. За три четверти секунды до начала движения пальца исследователи получали на электроэнцефалограмме потенциал, который назвали «потенциал готовности». При этом осознанное желание совершить действие почти точно совпадало с реальным началом движения пальца. Это открытие вызвало большой переполох среди философов, интересующихся проблемой свободы воли. Выходит, что событие в мозгу, которое фиксировалось энцефалограммой, происходило почти на секунду раньше, чем любая осознанная «воля» пошевелить пальцем, хотя у человека остается субъективное ощущение произвольного движения! Но какое же это произвольное движение, если команда мозга поступила на секунду раньше? Не значит ли это, что на самом деле мозг руководит вами, а утверждение, что свобода воли оказывается лишь разумным объяснением уже происшедшего, — просто бред. Так, когда-то король Кнуд думал, что может влиять на морской прилив, а американский президент считает, что управляет всем миром.
Это само по себе достаточно странно, но что будет, если мы добавим к этому еще один этап эксперимента? Представим, что я слежу за вашей энцефалограммой, когда вы шевелите пальцем. Так же, как когда-то Либет и Корнхюбер, я вижу потенциал готовности за секунду до действия. Но я поворачиваю монитор так, чтобы вы могли видеть сигнал, появившийся на экране. Таким образом, вы сможете воочию наблюдать за своей свободой воли: каждый раз, когда вы решите пошевелить пальцем, предполагая, что делаете это по своей воле, прибор сообщит вам об этом на секунду раньше! Что теперь вы чувствуете? Здесь есть три логические возможности. 1. Вы можете пережить внезапную потерю воли, почувствовать, что машина вас контролирует, а вы просто марионетка, свобода воли была иллюзией. У вас может развиться паранойя, и вы как шизофреник станете думать, что вашими действиями управляют инопланетяне или имплантаты. 2. Вы можете считать, что увиденное ни на йоту не изменило свободы воли, предпочитая думать, что этот прибор обладает каким-то сверхъестественным предчувствием, и это позволяет ему точно предвидеть ваши действия. 3. Вы можете бессознательно обмануть себя и перевернуть последовательность событий, чтобы сохранить сознание своей свободы воли; можете отрицать увиденное глазами и поддерживать в себе представление о том, что ваша собственная воля опережает сигнал, а не наоборот. На данном этапе такой эксперимент можно провести только «мысленно» — технически трудно получить обратную связь сигнала ЭЭГ на каждую попытку, но мы пытаемся справиться с этим препятствием. Тем не менее важно отметить, что эксперименты, которые имеют непосредственное отношение к такой философской проблеме, как свобода воли, вполне выполнимы. В эту область мои коллеги Пат Черчлэнд, Дэн Вегиер и Дэн Деннетт внесли существенный вклад.
Отложив наш «мысленный эксперимент», давайте вернемся к изначальным наблюдениям за потенциалом готовности с его поразительными данными о том, что мозговые явления возникают на секунду раньше. При этом осознанное желание совершить действие почти точно совпадает с реальным началом движения пальца. Почему это происходит? Каковы эволюционные причины этого явления?
Я полагаю, что происходит неизбежная задержка нейронов, прежде чем сигнал, возникающий в одной части мозга, проходит через остальную его часть чтобы прислать сообщение «пошевели пальцем». (Мы можем видеть подобное по телевизору, когда показывают интервью через спутник, — звук поступает с опозданием.) В результате естественного отбора запаздывание субъективного осознания волевого усилия происходит умышленно, чтобы совпадать не с началом команды, подаваемой мозгом, а с реальным действием.
В свою очередь, это становится важным, поскольку означает, что субъективные ощущения, которые сопровождают активность мозга, должны иметь эволюционную причину. Ведь если это не так, а они просто сопровождают активность мозга, как считает большинство философов (что называется эпифеноменализмом), другими словами, если субъективные переживания воли являются лишь тенью, которая сопровождает нас, когда мы двигаемся, и не они заставляют нас идти, тогда почему же эволюция отложила сигнал таким образом, чтобы наше волеизъявление все-таки совпадало с нашими движениями?
Итак, налицо парадокс: с одной стороны, эксперименты показывают, что свобода воли оказывается иллюзорной, она не может быть причиной активности мозга, поскольку эта активность наступает на секунду раньше. Однако, с другой стороны, это запаздывание должно иметь какую-то функцию, иначе зачем оно происходит? Но при этом, если запаздывание все-таки несет некую функцию, то какой в нашем случае она может быть, как не движение пальцем? Возможно, сам наш принцип причинности требует радикального пересмотра, как это случилось в квантовой механике.

"Личность - это концептуальное состояние, и за пределами ума никакой личности нет. Точно так же концептуальным состоянием является и отождествление с той или иной личностью. Ведь что такое "я"? Это иллюзия личностной константы, которая, на самом деле, не имеет ничего общего с личностью, хотя и представляется (а затем и ощущается) некоторыми людьми как некий волевой центр личности. Концепция "я" не имеет устойчивого понятия, поскольку каждый человек вкладывает в нее свой индивидуальный смысл, который напрямую зависит от того, в какой части своего существа субъект зафиксировал свое сознание. Легче всего приходят на ум примеры отождествления с физическим телом, эмоциями и умом в различных пропорциях, которые и определяют психотип личности человека. Тем не менее, опыт показывает, что отождествление происходит не только (и не столько) с личностью, но и с тем, что на первый взгляд, не имеет к ней никакого отношения, хотя, на самом деле, отношение здесь присутствует весьма и весьма непосредственное. Оказывается, что большую часть своей жизни человек отождествляет себя вовсе не с личностью, а со своими представлениями о ней. Нужно отметить, что в самом по себе феномене отождествления нет ничего плохого, хотя мы и привыкли слышать обратное. Абстрактное существование - это миф, оно невозможно без того, что именно существует, хотя и бывает так, что это "что" недоступно нашему непосредственному восприятию. Если личность реальна и в состоянии рефлексировать о самой себе - что может быть в этом плохого? Мы бы жили в неестественно здоровом обществе, если бы каждый из нас был отождествлен со своей личностью. Но на деле все обстоит так, что личность, обладая концептуальной природой, не наделена способностью непосредственного восприятия - она не воспринимает мир, а познает его. Граница между познанием и воображением оказывается гораздо более прозрачной и подвижной, поэтому когда речь заходит о самопознании, личность попросту придумывает саму себя и с легким сердцем отождествляется с этим фантомным образом. Безусловно, окружающие также не могут не помочь ей в этом важном и ответственном мероприятии, после чего происходит алхимическое соединение между тем, что личность сама думает о себе, и тем, что о ней думают другие, и именно этот сплав мы традиционно обозначаем последней буквой нашего алфавита. Более того, существуют такие "позорные" варианты отождествления, при которых по причине их "позорности" личность не пользуется ярлыком "я", хотя факт отождествления имеет место так же явно и убедительно, как это бывает с желудочным расстройством. Человек опускается до отождествления с "неодушевленными" предметами, которые составляют его личное имущество - квартира, машина, деньги и тому подобное. Тут нет ничего странного, потому что личность человека - это то, чем он может в той или иной степени распоряжаться (управлять), поэтому ваш персональный компьютер является частью вашей личности в той же мере, в какой ваш мозг является частью вашего личного имущества. Просто в наших племенных обычаях стоит табу на мысль о том, что "я - это мой холодильник" или что-либо еще, не входящее в стандартный комплект "тело-эмоции-ум". А ведь еще святой Карл из Германии утверждал, что природа есть неорганическое тело человека. В конце концов, нельзя определять личность в рамках управляемости, ведь даже вышеупомянутый "стандартный комплект" на девяносто процентов состоит из того, чем непосредственно управлять невозможно - это и физиологические параметры тела, и мысли, и эмоции. Поэтому, как уже было сказано, само по себе отождествление не имеет решающего значения, ведь "я" - это не более, чем мысль, которую можно думать или не думать. Значение имеет то, что мы называем этим "я"."

Быть наедине со своим собственным сознанием недостаточно. Даже если сохранен весь прежний опыт, отсутствие новых восприятий создает серьезные нарушения психики. Это было показано, например, в работах Гебба и его группы, в которых нескольких студентов колледжа уложили в удобные постели в звуконепроницаемых, освещенных камерах, надели им темные очки для уменьшения зрительных ощущений и перчатки с картонными манжетами для уменьшения тактильных раздражений. Цель этого эксперимента заключалась в том, чтобы прервать не всю сенсорную информацию, а только восприятие образов и символов. Большинство подопытных рассчитывало провести время в одиночестве, размышляя о своей учебе, лекциях или обдумывая план курсовых работ. Результат этих опытов, в равной мере неожиданный как для исследователей, так и для исследуемых, состоял в том, что студенты «не могли сосредоточить свои мысли на чем-либо конкретном; кроме того, процесс мышления был нарушен и в других отношениях». Через несколько часов изоляции у многих появились галлюцинации: «скала, на которую падает тень от дерева», «стайка белок» или «доисторические животные в джунглях». Вначале подобные видения показались интересными и занимательными, но через некоторое время они стали вызывать раздражение и были настолько реальными, что мешали спать. Студенты не могли отогнать эти видения, которые в ряде случаев сопровождались слуховыми галлюцинациями: голосами разговаривающих людей, звуками музыки или громким хоровым пением. Некоторые испытуемые ощущали какое-то движение, прикосновения чего-то чужого, ощущение лежащего рядом чужого тела. Изоляция увеличивала веру в сверхъестественное, и ряд студентов отмечал, что на протяжении нескольких дней после эксперимента они боялись столкнуться с привидениями. Все это заставило сделать заключение, что «изменяющаяся внешняя среда абсолютно необходима для человека. Без нее мозг прекращает адекватно функционировать и развиваются ненормальности поведения».
У больных, надолго прикованных к постели, находящихся на искусственном дыхании или в гипсовом корсете, появлялись психотические симптомы, в том числе беспокойство, бред и галлюцинации, которые не поддавались обычному медикаментозному лечению, но быстро исчезали после общения с людьми или после сенсорной стимуляции с помощью радио и телевидения.
Литература о влиянии недостаточности сенсорного притока огромна, и она убедительно показывает, что коре головного мозга для поддержания нормальной поведенческой и психической деятельности необходим непрерывный сенсорный приток. Мы должны ясно представлять себе, что психические функции возможны лишь благодаря этой своеобразной пуповине — поступающей извне сенсорной информации — и что они нарушаются при изоляции от окружающего мира. Этот факт был понят философами, что нашло отражение в словах Ортега-и-Гассета: «У человека нет природы, у него есть история» и «Я — это я и моя судьба». Признание того, что внешняя среда образует структурный элемент личности,— одна из важных идей, высказанных им также в книге «Размышления о Дон-Кихоте», где один из персонажей утверждает: «Обстоятельства жизни составляют другую половину моей личности» и «способность создавать себя из окружающего присуща только человеку». Аналогичная мысль выражена в поэме Теннисона «Улисс», где Улисс говорит: «Я часть всего того, что видел».
Мысли Ортега-и-Гассета имеют важное философское значение, но, возможно, нам следует пойти еще дальше и усомниться в том, что даже половину личности можно представить себе независимой от окружающего. Если уничтожить все прошлое индивидуума, все обстоятельства его жизни и опыт, останется ли при этом что-нибудь от личности? Останется мозг и, возможно, будет продолжаться спайковая активность нейронов, но без прошлого, т. е. без накопленного опыта и знаний, не может быть психической деятельности, и сознание будет походить на аристотелеву tabula rasa. Здесь следует вспомнить, что «гены определяют не признаки или особенности, а реакции, или ответы». Кирпичики для построения нашей личности поступают извне. Роль церебральных механизмов, которые сами в значительной степени обусловлены прошлым опытом, заключается в том, чтобы принимать, перерабатывать, объединять и хранить полученную информацию, а не в том, чтобы ее создавать. Оригинальность — это открытие новых связей в ранее полученной информации. Мы должны осознать, что строение человеческого мозга не изменилось сколько-нибудь заметно за последние несколько тысячелетий; изменилось только количество информации, получаемой мозгом, и умение с ней обращаться. Основная разница между пещерным человеком и современным ученым не обусловлена генетически, а создается под влиянием окружения и культуры.

Я лишь думаю, что понимаю, и понимаю лишь то, что думаю.

Получается, что единственным реальным стремлением человека является достижение стабильности в своем индивидуальном бытии, какое бы оно ни было - телесное, эмоциональное или интеллектуальное. Что представляет собой стабилизация интеллекта? Существует два пути достижения ясности, которые, на самом деле, представляют собой различные аспекты одного и того же процесса, который называется понимание. У нашего "глупого интеллектуала" хватает мозгов только для того, чтобы понять - если все беды от глупости, то Лаксиканский Ключ это ничто иное, как способность к пониманию. В начале он даже не видит никакого различия между пониманием и знанием, но так и должно быть, потому что в действительности существует только понимание и никакое знание попросту невозможно. Человек знает только свои мысли и ничего не знает, кроме своих мыслей. Понимание - это искусство согласовывать эти мысли между собой. Честно говоря, я ненавижу объяснять то, что говорю, потому что какой смысл в высказывании, если оно требует объяснений? Но их также требует и сострадание, поэтому мне придется как-то обосновать свое заявление о том, что человек ничего не может знать, кроме своих мыслей, и ничего не может понимать, кроме того, что знает. Это верно уже хотя бы потому, что сам человек есть не более, чем сумма знаний о себе самом (есть даже версия, что человек это всего лишь искажение сознания, потому что в чистом сознании нет человека). Иными словами, я - это некая информация, которая имеет место внутри моей нервной системы, о существовании которой эта информация догадывается, исходя из присущего ей здравого смысла и факта собственного бытия. В свете рассматриваемой темы эта мысль выглядит наиболее жутко. Ведь здравый смысл - это ничто иное, как разновидность понимания. Понимание, в свою очередь, ничто иное, как защитная реакция организма на раздражитель (ментальный хаос), срабатывающая рефлекторно. Следовательно, все, что мы понимаем с помощью здравого смысла (а без его помощи - тем более) есть следствие защитного рефлекса, который срабатывает автоматически, хотим мы того или нет, поэтому ни о какой свободе мышления, которая якобы является залогом объективности и разумности, не может быть и речи. Каждый человек является рабом собственного понимания и живет только в том мире, который оно позволяет ему видеть. Если вы думаете, что понимаете мои слова, это не дает вам никаких привелегий. Если взять дурака, который знает, что он знает все, и Сократа, который знает, что он ничего не знает, то оба они - люди знающие. Независимо от содержания, все виды знаний субстанционально тождественны, поэтому как понимание, так и непонимание - это все те же самые стулья, между которыми мы мечемся. Именно поэтому я говорю, что не так уж и ошибается тот, кто не видит разницы между знанием и пониманием, ведь если есть только понимание, не все ли равно, как его называть?
Между прочим, если вы думаете, что это все - абстрактная схоластика, не имеющая цели, вы ошибаетесь. Цель есть и весьма конкретная - испытать глубокое разочарование в своей способности что-либо понимать или "объективно" мыслить, и уж тем более - знать. Если вы это переживете, то вопрос "зачем?" у вас попросту не возникнет. Подумайте сами, ход наших рассуждений в точности копирует древний восточный символ - змею, пожирающую свой хвост. То, что было сказано, вкратце выглядит следующим образом:

1. Человек ничего не может знать.
2. Потому что он - узник своей нервной системы.
3. Об этом нам говорит здравый смысл.
4. Который не более, чем рефлекс, следовательно - ненадежный фундамент, чтобы делать на его основе выводы.
5. Поэтому утверждение: "Человек ничего не может знать!" не может быть достоверным.
6. Предыдущий пункт - ничто иное, как вывод, сделанный на основе здравого смысла.
7. Вам страшно? Мне - очень.

На самом деле, этот священный ужас испытывали еще древние греки, и я подозреваю, что именно от них к нам пришло выражение, которым любящие матери пугают своих склонных к философии сыновей: "Если будешь ТАК думать, сам себя понимать перестанешь!"