Знаю, что многие не одобряют дедушек, гуляющих под руку с молодыми тайками. Я дедушек не осуждаю.
Моя позиция такая. Если все довольны и никто никого не заставляет, то все ок. Остальное - проблема эстетики, но не этики. Во-первых, потому что от того 18, или 25 лет проститутке - большей, или меньшей блядью она не становится. А во-вторых, прав тот, кто платит. Даже если это дедушка, и кому-то неприятно представлять его голым.
Не могу сказать, что я бы хотел видеть такие пары рядом с собой.
Но к морали это не имеет никакого отношения.
Так вот.
Вспомнил эпизод в тайском ресторане на Самуи. Наверное, если бы существовал конкурс самой отвратительной пары на планете, то эти ребята были бы его организаторами.
Заезжает в ресторан тележка, которую везет 16-17 летний таец-гей.
Манерный и очень нарядный. А в тележке плывет человеческая масса весом под 250 килограмм. Я никогда не видел людей с внешностью босса из компьютерной игры.
У него совсем не было рук, одни опухшие пальцы, растущие прямо из груди и похожие на десяток шевелящихся опарышей. Синяя от давления шея и улиткоподобный язык, вылезающий из лица, когда оно что-то шептало своему спутнику.
Я инстинктивно отвел взгляд, как это происходит, когда сталкиваешься с инвалидом и стараешься не заострить внимание на его больных местах.
Ну, думаю, наверняка у человека проблема с гормонами, или слоновья болезнь, или еще что. Кто я такой чтобы судить и подшучивать. Настроил себя так и сижу, преисполненный корректности и человеколюбия.
Тем временем к тележке подбегает несколько штук официантов и помогают тайскому тинейджеру инсталлировать толстяка в столик.
Тот недовольно кряхтит. Видно, что даже трение тела об воздух вызывает в нем раздражение. Когда наконец его усаживают, он начинает делать заказ. Длиться это около пяти минут. Его глаза внимательно и энергично скачут по распахнутым перед глазами страницами, а взволнованный официант ведет стенографию заказанного в блокноте.
Еще через 10 стол начинает заставляться огромным количеством блюд. На вид абсолютно случайных. Рыба, суп, панкейк, фрукты, шашлык и т.д. Таец берет в руки приборы и начинает трудолюбиво ложка за ложкой переносить содержимое тарелок в рот монстра с нежной заботливостью в глазах. Тот, жуя, командует ему
-Лео Лео!(Побыстрее!)
И давай хихикать над собственной шуткой с набитыми до предела щеками. Непрожеванные частицы еды начинают вылетать обратно на стол. Толстяка этот казус веселит еще сильнее и он недолго пытаясь бороться с приступом смеха, в конце концов сдается, пуская томямовые сопли из ноздрей себе на рубашку и душевно ржа, как ребенок натворивший забавную пакость.
Мне редко бывает жалко людей, но не сострадать тайцу в тот момент было задачей непосильной даже для камня.
Он достал пачку салфеток и начал откапывать морду жирдяя из им же изрыгнутой еды вперемешку со слюной и слезами.
Толстяка это ничуть не смутило. Напротив, после гигиенических процедур он затребовал восстановить подачу продовольствия.
Сожрал все до остатка и наверное сожрал бы своего тайца на закуску, если бы не планировал трахнуть и мог догнать.
После еды они сидели уставшие. Мальчик держал своего ухажера за опухшие пальцы и что-то говорил на ухо, приподымаясь с табуретки и кокетливо смеясь.
Я наблюдал весь этот перфоманс, уставившись на происходящее, как на представление в цирке уродов. Внутри будто ампутировали какую-то часть, ответственную за чувство прекрасного.
И я, вот опять же, никого не осуждаю. Толстяку нравится жрать и тайцы. Тайцу нравятся деньги и другие тайцы.
Но блядь, господа!
Даже уродству бывает предел. Да, мы все первобытные животные. Мы хотим жрать и трахаться. Они хотят бабла и роскоши. Свиньи едят своих детей, самый дорогой кофе из жопы обезьяны и т.д.
Но свою одну единственную, скорее всего, жизнь посвятить жратве, или обслуживанию наместников ада - это... Такой неудачный выбор.
Только и всего.
Не ясно пока - в каком составе, где и насколько долго мы будем жить. Скорее всего придется по тайской школе - прочесывать улицы в поисках арендного жилья на скутере.
Кстати, в первый же день на чужбине Сергеича ограбила банда мотоциклистов. Сорвала его нагрудную сумку с примерно 15 средними вьетнамскими зарплатами. В этой стране - это настолько много, что, думаю, грабители смогли себе позволить больше никогда не воровать, а податься, например, в политику.
Когда обоснуемся - встанет другая задача. С нотой романтики. Подробно рассказывать пока не могу. Но вполне возможно, что скоро многие холостые самуитяне станут примерными нячангскими семьянинами. Это все, конечно, в целях общего дела, а не социальных ячеек и домашних очагов. Но чем Бодог не шутит.
Таким образом, если вдруг здесь станут появляться фотографии меня с моей толстой и добродушной 50 летней женой - прошу не удивляться, а принять наш союз, как данность. Любовь - иногда очень тяжело понять.
Chao Tam biet!