Актерско-поэтический беттинг

Cогласитесь, мало кто читает стихи – невозможно найти в метро (а метро это классный индикатор) человека с томиком стихов. Нет и великих поэтов (есть интересные писатели, но они прозаики). А ведь совсем недавно школьники строчили вирши, девушки откладывали томик с лирикой, обращая к луне заплаканные взоры. Как выясняется, переход от стихов к прозе связан с трансформацией нашего сознания, которая происходит прямо сейчас под воздействием технологий и другого стиля жизни.

Стихи старше прозы. Причина тут очень проста. «Литература» появилась еще до письменности. Приходилось запоминать наизусть. Но запомнить прозаический текст невозможно. А вот стихи шли на ура. По причине того, что люди учили гигантские массивы текстов, умственные способности древних очевидно превосходили наши. Пользу от заучивания тогда очень хорошо понимали. Даже после возникновения письменности школьная программа заставляла учить, в Греции и в Риме признаком хорошего образования считалась способность рассказать наизусть Илиаду и Одиссею, сочинения с сотнями тысяч знаков.

Проза долго не могла вытеснить поэзию. Прозаики вставляли в прозу куски стихов, чтобы «прицепить» аудиторию, более лояльную к стиху, чем к прозе, поднять через стихи доверие к своему сочинению. Такое вы найдете у Платона, у великих ораторов древности, наконец, Византия породила принципиально новый жанр, проза, которая читается как стихи за счет внутреннего ритма текста.

Изначально рифмы не было. Древние языки были устроены сложнее современных европейских языков. Огромное значение имели тон и ударение. Это напоминает китайский или вьетнамский языки. Поэтому стили строились на сочетании тона или ударения, рифма иногда проскальзывала как эксперимент, но считалась очень грубым инструментом. После варварского завоевания Европы культура пришла в упадок, как и язык. Нынешние английский, французский, итальянский и прочие – это наследники варварских языков народов, которые сели на руины Римской империи и принялись в меру способностей перерабатывать ее культурное наследие. И тут же появилась рифма. Более примитивные языки не могли передать оттенки и полутона древних языков, и из всего арсенала осталась только рифма и примитивный ритм.

В России уже с XII века под византийским влиянием появляются стихи-проза, рифмы нет, ритмы и интонации изящно тянутся через произведение, чему способствовала неимоверная сложность древнерусского по сравнению с современным языком. В XVII веке Россия прошла через Смутное время, гигантское количество людей погибло, жизнь стала проще, язык тоже, вершиной стиля стали канцелярские записки, и тут же появляется литературная проза, которой не было раньше (летописи или нельзя назвать литературой, или в тех вставках, где литература налицо, мы имеем не вполне прозу, а организованную прозу, о чем уже говорилось). При этом идут попытки устроить стихосложение на европейский (не византийский) лад, но результат остается ужасным на протяжении полутора столетий, до Пушкина.

Что сделал Пушкин? Он поступил как реалист. Его товарищи, понимая, как упростился язык, да и культура вообще стала попроще, при этом хватались за старину. Но старины они уже и сами не понимали, отсюда эта смесь переводной античности с дурно понятой Древней Русью. Пушкин решил создать современную систему стиха, то есть простая рифма, простой ритм, современные слова, неологизмы. Это было правильное решение, потому что он приохотил к чтению всю страну, создал массу подражателей, а они в итоге – великую русскую литературу. Но Пушкин сам подложил под стихи мину замедленного действия. Он показал пример идеальной прозы на русском языке. Из его коротких (и не очень) сочинений выросли Толстой и Достоевский, после чего проза заняла прочное место среди литературных штудий, перестала быть подчиненной поэзии.

В ХХ веке, тем не менее, мы имеем талантливых поэтов до 1950-х годов, что-то еще потом фрагментами, но в целом великой поэзии уже нет ни у нас, ни где бы то ни было. Причины очевидны:

- дальнейшее упрощение языка. Пушкин, некогда сознательно стремившийся стать «простым», уже не кажется простым, а местами так вовсе непонятен.

- взрывное развитие популярной музыки. Если изначально музыка была подчинена тексту (в древности стихи пели под музыку, которая была примитивным фоном), то уже великие оперы XIX века – это преимущественно музыка, а когда она через радио пошла в народ, тут стихам-то и конец. Именно радио породило популярную музыку и убило стихи как самостоятельный жанр.

- развитие навыков скоростного чтения. Детективы стали идеальным продуктом для быстро читающего общества. В ХХ веке уже мало кто читает дома у огонька, зато появилось метро и вообще потребность ехать далеко до работы и терять время. Чтобы не терять, стали читать в метро и в автобусах, где стихи не идут, как ни крути.

- появился капиталистический реализм. Людям надо быстро сделать деньги, чтобы отдохнуть уже лет в 30 от изматывающей работы, выйти на раннюю пенсию. Их раздражает все, что «не реалистично», а стихи нереалистичны по самой форме, ведь никто не разговаривает стихами в жизни. Интересно, что, поскольку в 30 лет все равно мало кто может позволить себе уход от дел, даже возрастная аудитория по факту не возвращается к стихам.

- сексуальные отношения. Сексологи десятилетиями добивались, чтобы секс у подростков был бы предметом взвешенного решения, а не спонтанным поступком. Добились, теперь секс – это результат трезвого договора, и какой смысл писать стихи, чтобы добиться секса?

Похоже, мозг человека кардинально изменился за последнее столетие, мы еще будем об этом писать не раз, демонстрируя разные этому доказательства. Но то, что стихи в обозримом будущем не вернутся в нашу жизнь массово, очевидно.