Leo_Manowar, Если брать именно покер, то в этой игре есть заметный отбор по уровню норадреналина. Не касаясь качества игры, в покере очень много людей с высокими уровнями этого нейромедиатора.
Он ответственен за целый комплекс психических проявлений. Отбор в покер он проходит потому, что является важной составляющей азарта.
И если дофамин отвечает за авантюристичность, рискованность поведения, то норадреналин больше формирует зависимости - социальные, химические, профессиональные.
Помимо этого контролирует бдительность, чувство настороженности, является одним из составляющих чувства агрессии, и, парадоксально, чувства эмпатии. Стимуляция норадреналиновой системы улучшает показатели вербальных тестов и улучшает восприятие эмоционально-окрашенных фактов.
Из моего опыта, для таких людей свойственна открытость в коммуникации, потребность в вознаграждении или одобрении, откровенность, разговорчивость. Часто апеллируют к социальным нормам или субъективным переживаниям.
Они настойчиво стремятся установить эмоциональный контакт, с собеседником. Иногда это может выглядеть как навязчивость, а в негативном контексте приобретает форму троллинга.
Думаю, люди с высоким норадреналином вполне могут выглядеть глупее чем они есть на самом деле.
К слову, покер - не единственная дисциплина где нужен этот гормон.
Та же поэзия показывает схожий психический профиль. А, как метко заметил безвременно почивший
поэт - "поэзия должна быть глуповата".
И характер у него был тот еще.
Да, там несколько типажей, я описал лишь один из типичных. Имхо, он часто встречается именно в руководстве.
Под "ментами" я понимал силовые органы широко. Возможно, то, что многие генералы, согласно стереотипу, не могут связать двух слов - не столько профессиональная деформация, сколько продолжение все того же типажа.
Очевидно, это очень выражено в тайной полиции. По крайней мере, есть ощущение, что для половины приближенного руководства этот психотип "мента" с дефицитом норадреналиновой системы, выражен.
Выборными политиками такие люди почти не бывают - они проигрывают первые же серьезные дебаты из-за дефектов ведения публичной дискуссии.